– Алексей Сергеевич, как долго вы были в Чечне? – За обе войны я прожил там три года чистого времени. Это были командировки по 15 дней, по месяцу. Потом я возвращался сюда (в Москву), кто-то ехал на мое место. Потому что во время войны там находиться более двух-трех месяцев – это тяжело. Не вытащишь. Надо мотаться. Срабатывает "эффект зайца". Знаете, что это такое?
– Нет, объясните. – Представьте себе, что вы мотаетесь – по вам стреляют. Пуля, даже не попавшая никуда, имеет энергетику. Все равно оказывает на вас воздействие. Какой-то человек хочет вас убить. Вы накапливаете эту энергетику. Если вы в бою – вы отстреливаетесь. Вы отдаете это обратно. И все нормально. А если вы не стреляете, если у вас в руках только камера, вы ее накапливаете. Энергетика начинает накапливаться в большой утомляемости. В головных болях. В отсутствии сна. Когда мы об этом сказали военным медикам, они ответили: вопросов нет, пойдем. Поставили нам патронный ящик. Дали в руки автомат Калашникова. Мы отстреляли все. Как после бани пришел – заснул. Все ушло. Это называется "эффект зайца".
О самой войне:
"Вторая кампания шла под лозунгом возмездия"
– Если об их планах дальнейшего продвижения заранее было известно, почему в Первую кампанию не закрыли этот вопрос? – Было очень большое сопротивление изнутри России. Были силы, которые зарабатывали на этом деньги, которые продавали информацию боевикам, которые держали их в курсе.
Вторая кампания началась уже в Дагестане. И тут было уже ясно, что Грозный будут брать опять. Но многое было уже построено по другому принципу. В Первую чеченскую войну собирали части, посылали новобранцев, которые там гибли. А во Вторую уже пошли контрактники-профессионалы. И большая часть тех профессионалов, которые воевали в Первую, уже просто знали, с чем они столкнутся.
– С каким настроением они шли во второй раз? – Победить. Хотя это нигде не говорилось и нигде официально не объявлялось, вторая кампания шла под лозунгом возмездия. За всех тех погибших, кто там был. Много ошибок было допущено
генералом Лебедем(Умер
: 28 апреля 2002 г., Абакан), который подписывал Хасавюртовские соглашения.
– Например? – Мы должны были обменяться пленными. По спискам боевиков проходило где-то 1 200 человек. Когда этих боевиков стали искать, их не нашли. Точнее, часть нашли, а часть нет – потому что под другими фамилиями они сидели. Люди, на руках которых убийства, грабежи, просто называли другое имя, другое село, – никто не проверял. Боевик – боевик. Все, давай, отсиживай пять лет.
Мы не могли их вернуть. А у них было более 600 человек наших пленных солдат. Но Борис Ельцин требовал побыстрее все закончить, оставили всех. Ушли, не забрав их.
Нужно было, как Ельцин это видел, решить проблему. Хотя это было не решение проблемы. Это как операция: нужно было прооперировать, удалить опухоль, а мы просто – открыли, посмотрели и зашили.
"При том предательстве они отдали жизни за страну"
– …Если говорить о Второй кампании – она была проведена очень грамотно. В Первую кампанию мы шли долинами. Естественно, боевики с предгорий обстреливали. Сверху всегда легче уничтожать то, что внизу. А во вторую кампанию мы уже шли сами предгорьями. Потери были меньше. Все было продуманно. На разных уровнях появилась слаженность.
Интервью военный корреспондент